Первые попытки объединения художников нового поколения (1896-1897 годы)

«Кружок Бенуа» - художники новой формации

Серов и Коровин, Врубель и Борисов-Мусатов, Головин и Малютин, Сомов, Бакст, Бенуа, Лансере, Остроумова-Лебедева... Разные по творческим индивидуальностям и характеру исканий, все они были, однако, художниками новой формации, испытывавшими общее влечение к пересмотру сложившихся взглядов, к решительному обновлению художественного языка: устоявшиеся в течение десятилетий выразительные средства уже не действовали с прежней активностью, что сказывалось на заметном притуплении зрительского восприятия не только отдельных произведений, но всего привычного «пластического словаря», еще недавно обеспечивавшего прочный контакт художников и зрителей. Выросшие из недр реалистических традиций и сохранявшие самые непосредственные связи с ними (хотя порой и открещивались от них на словах), эти мастера предвещали художественное движение, открывающее немало нового, по немало и утратившее от прежних завоеваний. Оно настоятельно нуждалось в истолкователях и пропагандистах — в своей художественной критике, способной публично переоценить или переосмыслить прежние ценности, поддержать поиски, прогнозировать дальнейшие шаги вперед. Можно ли упрекнуть бескомпромиссного и принципиального Стасова, да и его соратников по критике в том, что они не увидели исторической обусловленности этого поворота? Влюбленные в Репина эпохи «Бурлаков», в Крамского, Ярошенко, Шишкина, могли ли они восторженно встретить К. Коровина, Врубеля, Борисова-Мусатова? Нет, мы решительно отказываемся искать здесь «ошибку» критики, по-прежнему видевшей свой долг в утверждении идейно-художественных основ передвижничества. Формирующееся же движение нуждалось в людях с иной эстетической восприимчивостью, с иным «зрением», в людях, способных не просто мириться с новыми тенденциями, но ощутить их как исходную точку многообещающей реформы, осмыслить, бороться за них.

Этих новых людей история рекрутировала среди участников «кружка Бенуа».

Практическая задача, первоначально возникшая перед ними, состояла в поисках выставочной трибуны, способной консолидировать силы молодых художников Петербурга и Москвы. Отсутствие позитивной программы для такой выставки было очевидным, но возможность консолидации виделась не в общности идей либо творческих исканий, а в сходном отношении к традиционным выставкам, в дружной неудовлетворенности ими. 

Бенуа Альберт Николаевич.

Возникали же в это время в аналогичных обстоятельствах по инициативе «непризнанных» новые художественные объединения в других странах! При всем их различии (в Мюнхене — «Сецессион», в Кракове — «Искусство», в Праге — «Манес») не носит ли сама тенденция эта характера общеевропейского? Если же так, не свидетельствует ли сама потребность в организации новой выставочной группировки об общности процессов, протекавших в художественной жизни России и других европейских стран?

Все попытки Бенуа консолидировать силы молодых художников не оправдались

Впрочем, попытки Бенуа в этом направлении оставались безрезультатными. Сперва ему не удалось скомплектовать русский отдел Международной выставки в Мюнхене (1896), задуманный как демонстрация успехов молодых русских живописцев,— из москвичей приглашение приняли только И. И. Левитан, А. М. Васнецов и В. В. Переплетчиков; В. А. Серов, К. А. Коровин и В. М. Нестеров отнеслись к организатору выставки с недоверием. На выставке коллекции рисунков и акварелей кн. М. К. Тенишевой (1897) участники кружка впервые экспонировались рядом с крупнейшими русскими мастерами, однако от практической работы по ее устройству Бенуа, являвшийся хранителем тенишевского собрания, тем не менее устранился. Наконец, не получил осуществления и его проект блока с создававшейся в 1897 году выставочной группой, которую возглавил Альберт Бенуа, на время отошедший от Общества акварелистов,— ее учредители отказались допустить к участию в выставке группу молодых москвичей.

Читайте также...